Достоевский Федор Михайлович.Дневник писателя. Сентябрь - декабрь 1877 года."... по внутреннему убеждению моему, самому полному и непреодолимому - не бу-дет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, кле-ветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только ихРоссия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными!И пусть не возражают мне, не оспаривают, не кричат на меня, что я преувеличи-ваю и что я ненавистник славян! Я, напротив, очень люблю славян, но я и защи-щаться не буду, потому что знаю, что всё точно так именно сбудется, как я го-ворю, и не по низкому, неблагодарному, будто бы, характеру славян, совсемнет, - у них характер в этом смысле как у всех, - а именно потому, что такиевещи на свете иначе и происходить не могут.Hачнут же они, по освобождении, свою новую жизнь, повторяю, именно с того,что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство ипокровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Рос-сия, но они именно в защиту от России это и сделают.Hачнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявятсебе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарнос-тью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении ми-ра вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россияпроглотила бы их тотчас же, "имея в виду расширение границ и основание вели-кой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварско-му великорусскому племени".Может быть, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать засвою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед евро-пейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и ин-триговать против нее.О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила,значит и будет значить Россия для них всегда. Hо люди эти, особенно вначале,явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненавис-ти и даже политическому гонению.Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весьсвет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейскойкультуре, тогда как Россия - страна варварская, мрачный северный колосс, дажене чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации.У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парла-менты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно уте-шать и восхищать. Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондон-ских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентскойбури пало наконец министерство в (...страну по вкусу...) и составилось новоеиз либерального большинства и что какой-нибудь ихний (...фамилию по вкусу...)согласился наконец принять портфель президента совета министров.России надо серьезно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славянес упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскимиформами, политическими и социальными, и таким образом должны будут пережитьцелый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь всвоем славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде чело-вечества.Между собой эти землицы будут вечно ссориться, вечно друг другу завидовать идруг против друга интриговать. Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезнойбеды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они нена-вистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяяее в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в мину-ту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их единству, была им ивсегда останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому,что стоит огромный магнит - Россия, которая, неодолимо притягивая их всех ксебе, тем сдерживает их целость и единство...."